Вкусная котлетка
Итак, а у декадентов как и многих прочих человеков по календарю весна. Грязно, мокро, местами тепло, потом опять грязно. И вот, мучаясь от жуткого желания написать стих про льбюов и прочие вкусности (ну, и от нежелания сочинять стих-поздравлялку для последнего звонка), я-таки села за свой любимый ноутбук, открыла свой любимый блокнот и сотворила первый весенний вирш в стиле "йа упала с самосвала, ритма-рифмы у мя нету, но я все же написала, вы не бейте мя за это". Встречайте. Ну, или не встречайте, так тоже можно.
кто-то читает книги, ищет обгоревшие обрывки письма,
кто-то замечает чужие бревна, не находя у себя бельма.
кто-то бежит навстречу солнцу, кто-то привык терять
да, терять себя где-то. ага, дурацкий синдром.
кто-то скучает, считая себя человеком -
существом, способным скучать.
а мне приятно:
гулять по скверу под тусклым светом ночных фонарей,
верить, что это кому-то нужно. а если не нужна, то и бог ведь с ней.
по-дурацки абсолютно влюбляться, до конца с головой утопая,
прячась от жизни, шагать во мраке, а от яркого света - слепнуть.
плакать, жаловаться, ныть, что вся такая бедная да хромая.
но когда-нибудь обязательно назло всем - окрепну.
так мечтают все маленькие люди.
а большие хотят стать хрупкими и говорить потише -
они громко ходят, громко живут и громко дышат,
от этого им бывает больно. смотреть, думать.
так хочется порой взять да пожалеть. обнять.
поделиться хрупкостью мыслей, слабостью воли,
измеренных приборами вплоть до десятых долей.
однако страшно.
и напрашивается легкий выход -
взять да обменяться телами,
можно душами, можно местами.
но вы не сделали точный вывод,
что на самом-то деле:
всех не устраивает занимаемое место,
в своем мире частенько и скучно и тесно.
приходится лезть в чужие, навязчиво дергать за руки,
рвать и метаться, обрекая и обрекаясь на нескончаемые муки.
бывает же легче урвать пару чьих-то недомыслей.
а потом осознать, что и это - бессмысл.
и все что потом остается -
падать, падать, падать вниз.
звонко песенка тонкая вьется,
окунувшись в холодный бриз.
для Оксида Ксюши же.
кто-то читает книги, ищет обгоревшие обрывки письма,
кто-то замечает чужие бревна, не находя у себя бельма.
кто-то бежит навстречу солнцу, кто-то привык терять
да, терять себя где-то. ага, дурацкий синдром.
кто-то скучает, считая себя человеком -
существом, способным скучать.
а мне приятно:
гулять по скверу под тусклым светом ночных фонарей,
верить, что это кому-то нужно. а если не нужна, то и бог ведь с ней.
по-дурацки абсолютно влюбляться, до конца с головой утопая,
прячась от жизни, шагать во мраке, а от яркого света - слепнуть.
плакать, жаловаться, ныть, что вся такая бедная да хромая.
но когда-нибудь обязательно назло всем - окрепну.
так мечтают все маленькие люди.
а большие хотят стать хрупкими и говорить потише -
они громко ходят, громко живут и громко дышат,
от этого им бывает больно. смотреть, думать.
так хочется порой взять да пожалеть. обнять.
поделиться хрупкостью мыслей, слабостью воли,
измеренных приборами вплоть до десятых долей.
однако страшно.
и напрашивается легкий выход -
взять да обменяться телами,
можно душами, можно местами.
но вы не сделали точный вывод,
что на самом-то деле:
всех не устраивает занимаемое место,
в своем мире частенько и скучно и тесно.
приходится лезть в чужие, навязчиво дергать за руки,
рвать и метаться, обрекая и обрекаясь на нескончаемые муки.
бывает же легче урвать пару чьих-то недомыслей.
а потом осознать, что и это - бессмысл.
и все что потом остается -
падать, падать, падать вниз.
звонко песенка тонкая вьется,
окунувшись в холодный бриз.